Сельское хозяйство УССР и Украины
Первое, что сегодня внушает современная пропаганда, будто в советские времена миллионы людей голодали, так как в магазинах всегда были пустые полки, а за молоком, мясом и колбасой стояли километровые очереди. Зато сегодня, мол, продуктовый ассортимент в Северодонецке или Днепродзержинске не уступает таковому в Лондоне и Париже.
В общем, это главное идеологическое оружие, но не экономистов, а пропагандистов, хотя и официозные экономисты им не брезгают. Отметим, что в УССР был весьма условный дефицит продовольствия, в основном дефицит мяса и колбасных изделий, но именно по сверхнизким ценам. Тот же, кто хотел купить мяса без очереди –шел на рынок и свободно его покупал, просто не по два рубля двадцать копеек, а по пять.
В самой же структуре потребления в СССР, и тем более в УССР, в рацион питания каждого человека мясо входило фактически, и в количествах, предусмотренных научно-обоснованным физилологическим нормативам.
Это сегодня более половины населения либо мяса не употребляют вообще, либо пробуют его от случая к случаю, по причине массовой бедности.
Есть в запасе пропагандистов еще и критика колхозов, и прославление свободного фермерства, но подобные аргументы сегодня уже и выглядят несколько нелепо, глядя на реальные успехи фермеров, и вообще, находятся где-то на периферии общественного понимания. Главное, о чем категорически не любят говорить ни экономисты, ни члены правительства, так это о состоянии производства продуктов питания в современной Украине и о структуре питания ее граждан.
Приоткроем для начала одну из важнейших экономических тайн современной Украины касательно сельского хозяйства, прежде чем мы перейдем к его оцифровке.
Тайна эта звучит так: Сельскохозяйственная отрасль современной Украины вообще не предназначена для того, чтобы кормить украинских граждан!
Сельское хозяйство УССР, на основе колхозов, было интенсивным, хотя и уступало по производительности западноевропейскому или американскому. На это имелось множество причин организационного плана, но важнейшая, конечно же, состояла в том, что климатические условия в наших краях являются многократно менее благоприятными.
Колхозы и совхозы несли ответственность за сохранение плодородия земли, за очистку рек и лесов, за строительство дорог, школ и детских садов, за строительство больниц, санаториев или фельдшерско-акушерских пунктов в самой дальней глубинке, за функционирование домов культуры и библиотек, за воспитание и досуг молодежи, а также за постоянное повышение производственной культуры в аграрной отрасли.
Это колхозы ставили в селах водонапорные башни, обеспечивая сельское население водопроводом и канализацией, и проводили в села газ, невзирая на нерентабельность подобных проектов, с точки зрения нынешних экономистов.
Но как только в независимой Украине колхозы распались, то водонапорные башни, к примеру, попали в руки банкиров, которые тут же многократно взвинтили цены за услуги водоснабжения. В результате, население массово стало от этой услуги отказываться по причине бедности, а годами возводимая цивилизационная инфраструктура на селе стала приходить в ужасающий упадок по всей стране.
Именно на это не хотят обратить внимание современные пропагандисты рынка, которые не могут выйти за рамки таких понятий, как эффективность и рентабельность, чтобы взглянуть на проблему в комплексе. А обратить внимание стоит, учитывая стремительную сегодня деградацию не только населения в сельской местности, но также и среды обитания человека, и его производственной этики, и его духовности.
Альтернатива – день сегодняшний: исход разорившегося и обедневшего населения в города в качестве пополнения ≪социального дна≫, а за ним – одичание и социальный распад сельской глубинки. Тем не менее, даже излишняя регламентация колхозного производства ничуть не мешала энергичным коллективам и грамотным руководителям сельхозпредприятий достигать фантастических результатов, как производственных, так и материальных, и социальных.
Ну и напоследок, следует остановиться на том, как функционировала сельскохозяйственная отрасль в советские времена. Без понимания внутренней ее логики нельзя понять куда мы эволюционировали за 20 лет независимости, и что нас ждет в ближайшем будущем по продовольственной линии.
Итак, сельское хозяйство было выстроено таким образом, что имело в своем распоряжении производственные цепочки полного технологического цикла практически в каждой из отраслей: от селекционного растениеводства до промышленной переработки и фасовки готовой продукции, которая поставлялась в систему кооперативной и советской торговли. От зернового клина до животноводческой фермы, бойни и мясокомбината.
Украина не отправляла за рубеж сельскохозяйственное сырье, а самостоятельно производила полную глубокую его переработку, оставляя при этом у себя и максимальную часть совокупной прибыли. Чтобы всем стало понятно, о чем речь, поговорим про использование зерновой продукции в УССР, а ниже сравним его с тем, как реализуется зерно в рыночной украинской экономике.
В Украине Советской картина была такой: при среднегодовом валовом сборе зерна 50-52 млн. тонн, 28-30 млн. тонн уходило на удовлетворение потребностей животноводства, обеспечивая тому кормовую базу.
Кроме того, еще миллионов 10-12 потреблялось для производства внутри УССР хлебобулочных, макаронно-крупяных и кондитерских изделий.
Стадо крупного рогатого скота (КРС) в УССР было весьма внушительным и составляло 25,194 миллиона голов.
Сегодня же, при сопоставимом в Украине валовом сборе зерна (40-55 млн. тонн), более 30млн. тонн его экспортируется. Внутри же страны зерна сегодня расходуется всего не более 10-11 млн. тонн. Раза в четыре меньше чем в УССР.
Причины здесь очевидные. Потребление хлеба и макаронно-крупяных изделий на душу населения упало почти в полтора раза, из-за дороговизны и всеобщей бедности населения, а украинское стадо КРС составляет всего-то 4,494 миллиона голов, что почти в 6 раз меньше, чем было в УССР!
И уже никого не должно удивлять, что среднедушевое потребление мяса в наши дни, официально вдвое (а в реальности второе) меньше, чем это было в 1990 году. Но даже при таких низких объемах потребления мяса, большая часть его производится не внутри страны, а импортируется.
К сожалению, ситуация продолжает стремительно ухудшаться.
Еще раз просим особо обратить внимание на тот факт, что Украина сегодня экспортирует сырье (зерно), а импортирует готовую продукцию (мясо). А такой тип товарообмена характеризует страну, как малоразвитую. И это – в области сельского хозяйства, где у нас происходит хоть какое-то движение и пульсация!
Чтобы легче осмыслить положение дел в сегодняшнем сельском хозяйстве, нам потребуется конспективно напомнить читателям какие же вехи на своем двадцатилетнем пути оно прошло, чтобы превратиться из агроиндустриального социально-образующего сектора социума, обеспечивавшего продовольствием по доступным ценам 52 миллиона собственных граждан, и еще миллионов 20 граждан других советских республик, в вотчину экспортеров сельхозпродукции и депрессивную зону, где большинство населения недоедает.
Во-первых, в Украине были брошены на произвол и обанкрочены все десять тысяч колхозов и совхозов, при полном попустительстве или даже соучастии руководства страны.
Во-вторых, земля и имущество, принадлежащие колхозам, были разделены на мелкие паи между колхозниками. Результатом стало разграбление технического парка и разорение животноводческих комплексов, которые не могли существовать, кроме как в виде крупных производственных систем.
В результате, по состоянию на 2010 год, у сельскохозяйственных производителей и на частных подворьях осталось57 тысяч 435 комбайнов и 151 тысяча 300 тракторов.
Зато Беларусь пошла другим путем. Там колхозы не стали распаёвывать, и распродавать по частям коровники, комбайны и трактора мелким хозяйчикам. Белорусские колхозы вступили в рынок, как целостные комплексы, и государство зорко проследило, чтобы они не были разворованы.
Александру Лукашенко пришлось бросить за решетку несколько весьма заслуженных председателей колхозов за хищения и финансовые злоупотребления, прежде чем ситуация там стабилизировалась, а не пошла по украинскому пути.
Законы рынка в Беларуси железной рукой государства направлены в такое русло, что сильные и рентабельные крупные хозяйства смогли по закону поглотить хозяйства плохо-работающие и нерентабельные. В результате, сельскохозяйственная отрасль Беларуси вышла на вполне Западноевропейский уровень производительности, при гораздо более высоком качестве.
Но в отличие от Западной, которая получает в год только от Евросоюза 60 миллиардов евро дотаций, сельскохозяйственная отрасль Беларуси полностью самоокупаема, и работает с реальной 10%-й рентабельностью.
К тому же, тамошние сельскохозяйственные производители имеют на своем балансе предприятия по переработке продукции, и не отказались от содержания социально – культурной сферы, как это случилось в Украине.
Кстати, ФРГ, между прочим, не проводила распаевки земель и имущества, после слиянии с ГДР. Все сельскохозяйственные кооперативы, которые там были построены коммунистами, переводились в статус крупно-товарных сельхозпроизводителей и приватизировались, как целостный производственный комплекс каждый, а не путем дробления.
Оказалось, что владельцы мелких наделов не могут ими реально воспользоваться, так как не было проведено фактического межевания земли. А там где таковое межевание было произведено, стало понятно, что мелкие наделы по 1-2 гектара невозможно обработать руками самих владельцев: чрезвычайно много земли для мускульной силы, но слишком мало для того, чтобы окупить приобретение новой техники.
Осознав невозможность обрабатывать частные наделы, крестьяне стали передавать их в аренду. Арендаторы, не обремененные более требованием придерживаться севооборота, стали варварски эксплуатировать землю, выращивая, по большей части, зерновые и технические культуры на экспорт;
Резкое удорожание кредита, ГСМ и отсутствие инфраструктуры сбыта, привели к тому, что началось обвальное падение сельхозпроизводства. Надо отметить, что в некоторые годы обвал даже на рынке зерна достигал 60% от показателей 1990 года.
Падение сельхозпроизводства и разрушение системы его сезонного кредитования привело к многократному падению спроса на удобрения, что опрокинуло отечественную химическую промышленность, спровоцировав ее упадок.
Резкое обнищание населения привело к тому, что граждане утратили возможность покупать продовольствие в таких количествах, чтобы обеспечить нужную рентабельность собственных отраслей высокого передела, и в первую очередь, мясомолочной промышленности.
Но наиболее варварский размах истребление поголовья скота приняло после либерализации банковского сектора, когда имущество сельхозпроизводителей стало по облегченной процедуре переходить во владение кредиторов.
Результатом стало то, что конфискованный банками крупный рогатый скот немедленно шел на забой, включая и десятки тысяч голов племенного стада. Подобное бедствие пришло и в сахарную отрасль, производство которого сократилось в разы, после приватизации и уничтожения более 100 сахарных заводов.
Начался ползучий захват сельскохозяйственных земель частными корпорациями, которые смогли на этом фоне сконцентрировать в своих руках крупные капиталы, и инвестировать их в создание инфраструктуры производства, хранения и экспорта зерна, включая подсолнечник и продукты его переработки. Это позволило группе крупных местных дельцов, владеющих монопольным статусом в Украине, занять одну из ступеней внизу мировой зерновой пирамиды.
Место-то эти люди заняли и стали мультимиллионерами, но украинское животноводство полностью лишилось кормовой базы, а население вынуждено покупает мясо по ценам искус ственно завышенным втрое.
Высокие мировые цены на энергоносители толкают сельскохозяйственные корпорации отводить огромные площади сельхозугодий под посевы рапса, что просто-напросто убивает сотни тысяч гектаров земель.
Ну и нельзя пройти мимо еще одной разыгравшейся трагедии, значение которой не до конца осознается общественным сознанием. Речь идет о том, что вместе с распаеванием колхозной земли была также и варварски разграблена ирригационная система государства.
Практически вся инфраструктура, включая десятки тысяч километров труб и каналов, а также вся арматура, системы управления, контроля, а также и поливная техника были просто-напросто разрезаны на металлолом. Масштабов бедствия пока еще даже никто и не брался точно оценить.
Госкомстат не владеет точной информацией, а отчасти ею манкирует, скрывая истинные размеры бедствия. Но по отдельным фрагментам, применяя дедуктивные методы, можно оценить истинную картину довольно таки точно.
К примеру, в Донецкой области, которая сама себя прославляет, как кузница грамотных руководителей, в 1990 году сельскохозяйственные предприятия имели около 3 тысяч дождевальных машин и установок. Но после двадцати лет суверенного хозяйствования, в 2011 году, там осталось таких машин всего лишь 210! В пятнадцать раз меньше!
А ведь это дорогая уникальная техника, которую сегодня украинская промышленность производить в массовом количестве не в состоянии. А скорее всего, вообще не в состоянии воспроизвести. И ведь эти машины даже не проданы куда-то за рубеж, а просто распилены на металлолом.
Потому, если перевести все в рыночные цены, по которым пришлось бы заново отстроить оросительную систему более чем на двух миллионах гектаров, то речь пойдет о десятках миллиардов долларов. Ведь на сегодня, из 2,6 миллионов гектаров поливных земель, сохранить оросительные системы удалось едва ли на 300-400тысячах гектаров!
Результатом подобного варварства стало полное уничтожение рентабельной отрасли товарного овощеводства и производства плодово-ягодной продукции. Именно поэтому обыкновенная банка консервированных огурчиков литрового объема стоит сегодня два-три доллара!
Рынки сбыта продовольствия в крупных городах монополизировали сети супермаркетов, которые стали открыто проводить олигополистическую модель ценообразования.
В результате ценовых сговоров и переориентации на импорт, супермаркеты довели средние цены на продовольствие до такого уровня, что большинство бедного населения Украины покупать по ним, в физиологически достаточном количестве, не может.
В том количестве, чтобы обеспечить рентабельный спрос для внутреннего производителя по мировым ценам. Сегодня нелегко посчитать точно, так как Госкомстат не собирает информацию из частного сектора в полном объеме, но вероятнее всего, что потребление им портного продовольствия в Украине уже превышает потребление отечественного, или близко к этому.
Сегодня в Украине требуется значительно увеличить поставки на внутренний рынок недорогого качественного продовольствия не менее чем для 30 миллионов малообеспеченных граждан, которые по нынешним рыночным ценам не могут потреблять достаточного количества пищи. Но для этого, при нынешней экономической модели государства, интегрированного в систему ВТО, невозможно создать производственных и сбытовых цепочек.
Ситуация, по большому счету, принципиально та же, что и описанная нами на примере киевского рынка клубники, и лишь участников игры здесь больше. Для того чтобы сформировать рынок дешевого качественного продовольствия, и обеспечить на нем удовлетворение спроса 30 миллионов населения, которое сегодня недоедает, потребуется провести плановые организационные мероприятия внутри страны, во многом ущемив интересы крупнейших зернотрейдеров и владельцев сетей супермаркетов.
Но для реализации подобных проектов у руководства Украины не имеется, ни понимания проблемы, ни политической воли, ни кадров соответствующего интеллектуального уровня. Да и не имеется простого человеческого сопереживания. А теперь о последствиях.
В результате такого развития событий, сегодня в Украине крупнейшие сельхозпроизводители, выстраивая свои долгосрочные стратегии, не ориентируются на внутренний рынок, а потому и не связывают себя с отечественным производством, которое не имеет достаточного объема рентабельного спроса.
Крупнейшие корпорации полностью ориентированы наэкспорт, а потому о наращивании переработки продукции внутри страны, при такой модели хозяйствования, не может быть и речи. Как следствие, мы будем и далее наблюдать продолжение долгосрочного понижательного тренда по производству всей линейки сельхозпродукции и продовольственных товаров, не связанных с экспортной отраслью.
Ну и самое главное. Сегодня в Украине ни крупнейшие сельхозпроизводители, ни даже правительство, не ставят перед собой задачи – обеспечивать продовольствием население собственной страны, тем более – обеспечивать продовольствием по доступным ценам. (С)
